Наука – занятие интернациональное
Выпускники нескольких поколений НГУ в рассказах о своей жизни откровенно – кто подробно, а кто лаконично, ответили на ряд вопросов о том, как начиналась их научная судьба в НГУ, как и под чьим влиянием формировались научные взгляды, как складывалась научная карьера и, наконец, что нужно, чтобы российская наука и сам НГУ в нынешних условиях сделали шаг вперед?
Ответы воссоздают весьма характерные черты нескольких поколений выпускников: сначала городская или сельская средняя школа, потом ФМШ (СУНЦ), первые учителя – преподаватели и научные руководители, профильный институт СО РАН… Для многих из них следующий этап жизни начался с командировки за рубеж: сначала – без мысли об эмиграции, затем – постоянная работа в зарубежных лабораториях, где условия оказались несравненно лучше отечественных. По мнению наших выпускников, российская наука не зачахнет и вернет себе лидирующие позиции в мире только в случае, если будут созданы условия для свободного научного творчества, не обремененного извечной российской бюрократией и заботой о хлебе насущном. В любом случае, эта абсолютно независимая информация «из первых рук» дает возможность и повод задуматься о том, что же ожидает в будущем всех, причастных к науке
Факультет, год выпуска в НГУ?
Место работы, страна?
Откуда Вы приехали поступать в НГУ?
Совпали ли Ваши представления об учебе в университете с тем, как она потом проходила?
Какой преподаватель поразил Вас больше всего в университете и повлиял на Ваши дальнейшие взгляды на жизнь и науку?
Кто из сокурсников повлиял на Ваши научные взгляды и карьеру?
Какие самые яркие впечатления и от каких событий в период учебы в НГУ остались в памяти?
Какова была тема Вашей дипломной работы в НГУ и чем Вы сейчас занимаетесь?
Где Вы работали после окончания университета?
Как возникла идея уехать за рубеж, что послужило толчком к этому шагу?
Совпали ли представления о работе и жизни за рубежом с реальностью?
Лучше ли заниматься наукой за рубежом, чем в России? Если да, то почему?
Что, помимо хорошей зарплаты, могло бы повлиять на Ваше решение вернуться в Россию?
Что Вы думаете о шансах НГУ войти в ТОП-100 мировых университетов по данным ведущих рейтинговых агентств к 2020 г.?
Что, на Ваш взгляд, надо предпринять для того, чтобы это произошло? Собираетесь ли Вы помогать в этом университету?
У меня не было никаких, даже самых приблизительных представлений об учебе в университете. Я просто не задумывался на эти темы, когда приехал поступать в НГУ из города Ангарска Иркутской области. Также, как и не думал я особо во время учебы, где и кем буду работать после НГУ. Вот такой советский инфантилизм. Поэтому то, как все проходило в университете, превзошло все ожидания. В первую очередь, у меня были замечательные преподаватели, я назову их без какого-то особого порядка, и заранее извиняюсь, если пропущу кого-то: Чириков, Хриплович, Меледин, Коткин, Сербо, Чаплик, Рютов, Зелевинский,Иванов, Чересиз, Львов, Брейзман, Мушер и другие. Но в решающем смысле на мои взгляды на жизнь и науку, конечно, больше всех повлиял мой научный руководитель – Евгений Александрович Кузнецов и люди вокруг, такие, как Александр Рубенчик, Семен Мушер, а также Гриша Фалькович (он был на два года старше, но я все равно его назову) и Игорь Колоколов (он был младше, но я тоже его назову). Не хочу всех перечислять, чтобы кого-то не обидеть. С сокурсниками, признаюсь, мы в основном думали не про науку.
Ярким впечатлением осталась в памяти первая лекция, которую прочитал нам уходящий ректор Спартак Тимофеевич Беляев. Ну и конечно, посвящение в студенты, капустники и другие праздники.Запомнилась встреча с режиссером Андреем Тарковским в ДК «Академия». Незабываемый период жизни в клубе физиков «Квант» и потом – в команде КВН. Поездка с интеротрядом вместо Чехословакии на БАМ,зарабатывание на жизнь заделыванием швов на домах – уроки жизни от Андрея Брызгалова – все это я помню до сих пор.
Тема моей дипломной работы – устойчивость многомерных солитонов. Сейчас занимаюсь, с одной стороны, похожими задачами из нелинейной физики, но, с другой стороны, в гораздо более практических приложениях – в телекоммуникациях, волоконных лазерах и других областях.
Окончив университет, я работал в Институте автоматики и электрометрии СО РАН. Мысли уехать за рубеж не было вовсе. Толчком послужило то, что Юра Кившарь на конференции по нелинейным волнам в Киеве сказал, что он получил стипендию им. Гумбольдта и поедет в Дюссельдорф, в ФРГ. На мой вопрос, а что это такое, он не только ответил, но и познакомил со своим немецким профессором. Который, в свою очередь, спросил, интересно ли мне подать на эту стипендию, и предложил писать проект. Примерно таким образом все и свершилось. А идеи остаться за рубежом не было еще лет пять после того, как я там уже жил.
Боюсь показаться странным или скрывающим что-то, но и про работу, и про жизнь за границей у меня тоже не было никаких представлений. Поэтому воспринял все как данность.
Лучше ли заниматься наукой за рубежом, чем в России? И да, и нет. И термины «хуже» или «лучше», тоже не вполне, как мне кажется, правильные. Вообще наука – это занятие интернациональное, которое объединяет мир и делает все и всех ближе. То есть вопрос слишком общий, и за всех отвечать не буду. Если про меня, то у меня в Англии есть стабильная возможность мало от кого зависеть и делать то, что хочешь. Для меня это важно. Сейчас, правда, и в России у меня такая возможность есть. Не знаю, насколько стабильная. В России сейчас возникает много новых возможностей для занятий наукой и если это будет устойчиво, то и разницы большой не будет.
Что могло бы повлиять на мое решение вернуться в Россию? – Мнение моей жены, например. Речь ведь для многих – не про работу, а и про семью, про детей. Дело не только и не столько в деньгах, а в системе,защищенности и независимости от чьих-то дурацких мыслей и экспериментов, стабильности, наконец, и возможностях делать интересные вещи. И, вообще, я уже провожу 4 месяца в году из 12 в России. Зачем какие-то слова – «уехал», «вернулся»? У многих людей в науке работа уже давно не сосредоточена в одном месте.
Шансы у НГУ войти в ТОП-100 мировых университетов какие-то есть. Это не гарантировано, но возможно. Сильно бы помогло, если бы, как и раньше СО РАН и НГУ стали единым целым не только по сути, но и формально. Если бы НГУ стал супер университетом с тремя десятками исследовательских институтов, сохранивших значительную академическую автономию, но полностью работающими на славу и престиж НГУ, то это было бы заметно в мировом масштабе. Все другие мероприятия тоже могут помочь, но не в такой степени. Свой небольшой вклад, безусловно, собираюсь делать и уже работаю в лаборатории НГУ, надеюсь, и дальше буду работать.