: 28.09.2015 Заключение
Исследуя «царские» курганы хунну, мы сталкиваемся с тем, что фактически все богатое содержание этих погребений всего лишь заимствовано у других народов и культур. Могилы знатных хунну заполнены вещами, сделанными главным образом в ханьском Китае или поступавшими по шелковому пути из западных стран (Парфии и Бактрии) (см., например [Лубо-Лесниченко, 1994, с. 230—252]).
Обратимся к вещам, обнаруженным в могилах хуннской знати, поскольку речь идет только о них и не касается культуры хунну в целом. Все, что относится к конской упряжи, представляется прямым заимствованием. Материалы 20-го ноин-улинского кургана подтвердили, что псалии и налобники — китайские, как и традиция подвешивания на груди у лошади густой бахромы (нагрудника) из конских волос. Особое место исследователи отводили серебряным бляхам-фаларам с изображениями животных, впервые обнаруженным в ноин-улинских курганах, видя в них образцы оригинального искусства хунну. Но находки последних лет, как нам представляется, свидетельствуют о том, что серебряные бляхи, обнаруженные в курганах знати и используемые хунну как фалары, — также китайской работы. Аналоги им нередко встречаются в ханьских могилах на территории Китая и Северной Кореи. Уже сейчас они представлены довольно разнообразной коллекцией, в которой есть не только серебряные бляхи, но и бронзовые позолоченные, и украшенные камнями. А образы фантастических и реальных животных, которые изображены на них, вписываются в китайский бестиарий эпохи Хань. Можно указать, например, на резную нефритовую подвеску из ханьского погребения (см. гл. 4, рис. 4. 23) с изображением единорога, аналогичным имеющемуся на ноин-улинских бляхах и бляхах из Гол-Мода.
Почти во всех больших курганах хунну найдены изделия из нефрита или чаще – их обломки и так называемые заготовки. Есть они и в 20-м ноин-улинском кургане. Широкое использование нефрита в погребальном обряде в рассматриваемую эпоху — китайская традиция. Разумеется, нефрит использовался населением Прибайкалья и Забайкалья еще с эпохи неолита. Тут важен контекст находок, значение и роль нефрита в погребальном обряде. В древнем Китае он считался камнем, предотвращающим разложение тела, и ценился дороже золота. В этом значении нефрит выступает и в погребениях знатных хунну – отсюда наличие в погребениях не только вещей из нефрита, но и простых «заготовок».
Лаковая посуда и другие изделия из лака непременно присутствуют в богатых ханьских погребениях. Остатки соснового гроба из 20-го ноин-улинского кургана были покрыты снаружи красным лаком. Лаковой была и колесница, обнаруженная в заполнении могильной ямы. В погребении найдены фрагменты лакового блюда, шкатулки, накосник, три лаковые овальные чашечки с металлическими ручками. На двух из них сделаны надписи, указывающие на место производства и время нанесения надписи. Установлено, что чашечки выполнены в императорской мастерской. На дне этих чашечек, возможно, их новыми хозяевами нанесены тамги.
В кургане найдены многочисленные фрагменты разнообразных шелковых тканей, вышедших из ханьских мастерских — вышитых, полихромных, гладких, большей частью аналогичных обнаруженным в ранее исследованных ноин-улинских курганах. Одни из фрагментов относятся к одежде китайского покроя, другие — к конской экипировке, отделке войлочного ковра, часть фрагментов использовалась для покрытия гроба, для того, чтобы по китайской традиции завернуть все положенные в погребение предметы.
Особым способом изготовленная толстая шерстяная ткань, похожая, по определению С. И. Руденко, на бархат, присутствует в декорировании хуннских седел, в том числе и в 20-м ноин-улинском кургане. Принцип изготовления этих уникальной ткани точно такой же, как у обнаруженной в 5-м пазырыкском кургане, где этот «протобархат» покрывал уздечные ремни. Войлочный ковер с аппликациями в виде сцен «терзания» аналогичен коврам из других погребений ноин-улинских курганов (6-го и 25-го). Ковры различаются размерами и тканым покрытием, либо шелковым, либо шерстяным. Хуань Куань отмечал, что у хунну «женщины не выполняют такого труда, как создание прекрасных вышитых узоров и предметов роскоши…» [2001, т. II, с.167]. Вероятнее всего, и нарядные войлочные ковры не были изготовлены хунну.
Фрагменты вышитых шерстяных завес, как нам представляется, парфянской работы, известны по находкам в ноин-улинских курганах [Руденко, 1962, с.105—110; Елихина, 2010, с.153—182]. В 20-м кургане обнаружен самый большой на сегодняшний день фрагмент такого изделия с изображениями мужчин в иранских костюмах [Полосьмак, 2011, №2 (38), с. 112—133].
На вопрос о том, кто похоронен в 20-м кургане, нельзя дать точный ответ из-за отсутствия антропологического материала, как это обычно бывает со всеми курганами знатных хунну. Погребальный инвентарь оскверненного в древности погребения также не дает однозначной информации. Единственной находкой, свидетельствующей о присутствии человека в могиле, оказались несколько зубов. Их ярко выраженные характерные особенности позволили Т. А. Чикишевой сделать заключение о том, что они принадлежали молодой женщине, чей антропологический тип близок к современному населению Азербайджана, Дагестана и Западной Индии [Чикишева и др., 2009, № 3 (39), с. 145—151; Полосьмак, 2009, № 4 (28), с. 90—98]. Вполне возможно, что в 20-м кургане была похоронена женщина — одна из жен шаньюя.
Если смотреть на культуру хунну через содержимое погребений и погребальный обряд знати, то можно понять их пристрастия и предпочтения, установить, что пользовалось спросом в потоке западных и восточных товаров. Другой вопрос — почему именно это? А также: в чем роль и каково значение иноземных вещей в культуре кочевников? Эти и многие другие вопросы остаются для будущих исследований.
: 28.09.2015 
