ПЕРВЫЙ…

При подготовке использовались материалы:
Музей НГУ 
Электронный архив СО РАН
Материалы официального сайта Инстититута гидродинамики 
Материалы официального сайта Института ядерной физики 
Материалы официального сайта Новосибирского государственного университета
Материалы официального сайта СУНЦ НГУ
Наша летопись 
Интегральный музей-квартира повседневности Академгородка
О создании Сибирского отделения Академии наук СССР: постановление Совета Министров СССР, 18 мая 1957 г. // Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. М.: Политиздат, 1968. Т. 4. С. 347-349.
Город – будет, саду цвесть! // Советская Сибирь. 1957. 29 дек. 
Век Лаврентьева. Новосибирск: Изд-во СО РАН; филиал «Гео», 2000. 451 с.
Главный геолог. Новосибирск: Изд-во СО РАН; филиал «Гео», 2002. 332.
Мгновения истории академгородка. Новосибирск: ГЕО, 2012. 108 с.
Марчук О. Н. Сибирский феномен. Академгородок в первые двадцать лет: Воспоминания. Новосибирск: Гео, 2007. 232 с.
И забыть по прежнему нельзя...: сб. воспом. старожилов Академгородка / Сиб. отд-ние Рос. акад. наук, Мэрия г. Новосибирска, Обществ. об-ние «Аборигены» Новосибирск: [б. и.], 2007. 334 с.

Первый документ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ СОВЕТА МИНИСТРОВ СССР О СОЗДАНИИ СИБИРСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ АКАДЕМИИ НАУК СССР

18 мая 1957 года*

В целях усиления научных исследований в области физико-технических, естественных и экономических наук и быстрейшего развития производительных сил Сибири и Дальнего Востока Совет Министров Союза ССР постановляет:

1. Одобрить предложение академиков Лаврентьева и Христиановича о создании в Сибири мощного научного центра.

2. Организовать Сибирское отделение Академии наук СССР и построить для него научный городок близ города Новосибирска, помещения для научных учреждений и благоустроенные жилые дома для сотрудников в районах Сибири и Дальнего Востока.

Поручить Президиуму Академии наук СССР в месячный срок рассмотреть вопрос о создании новых научных учреждений Сибирского отделения Академии, о развитии существующих и переводе на Восток ряда научно-исследовательских институтов, лабораторий, отделов, соответствующих профилю Сибирского отделения Академии наук СССР, а также групп ученых Академии наук СССР.

3. Обязать Академию наук СССР включить в состав Сибирского отделения научные учреждения Западно-Сибирского филиала и подчинить этому Отделению Восточно-Сибирский, Якутский и Дальневосточный филиалы Академии наук СССР, а также Сахалинский комплексный научно-исследовательский институт и Институт физики Академии наук СССР в городе Красноярске.

4. Считать основной задачей Сибирского отделения Академии наук СССР всемерное развитие теоретических и экспериментальных исследований в области физико-технических, естественных и экономических наук, направленных на решение важнейших научных проблем и проблем, способствующих наиболее успешному развитию производительных сил Сибири и Дальнего Востока.

5. Установить, что Сибирское отделение Академии наук СССР подчиняется Академии наук СССР и Совету Министров РСФСР и финансируется по бюджету РСФСР отдельной строкой.

6. Для проведения подготовительной работы по организации Сибирского отделения Академии наук СССР создать оргкомитет в составе тт. Лаврентьева, Христиановича, Соболева, Боголюбова, Топчиева, Горбачева, Кротова, Кобелева, Байбакова, Казьмина и Кириллина.

Утвердить председателем оргкомитета и руководителем Сибирского отделения Академии наук СССР т. Лаврентьева и заместителем т. Христиановича.

7. Поручить оргкомитету и Президиуму Академии наук СССР в месячный срок разработать устав, структуру и перспективный план развития Сибирского отделения Академии, имея в виду создание научного городка и основных научных учреждений Отделения в течение 1957–1960 гг.

8. Поручить Госплану СССР выделить в 1957 г. Сибирскому отделению Академии наук СССР 60 млн руб. на капитальное строительство.

9. Поручить Госплану СССР, Совету Министров РСФСР и оргкомитету Сибирского отделения Академии наук СССР рассмотреть вопрос о капиталовложениях для Сибирского отделения на 1957–1960 гг.

10. Возложить проектные работы, связанные со строительством производственных зданий и жилых домов для Сибирского отделения Академии наук СССР, на городские проектные организации городов Новосибирска, Иркутска и на ГИПРОНИИ Академии наук СССР, обязав их использовать при проектировании существующие типовые проекты производственных зданий и жилых домов.

11. Возложить строительство производственных зданий для научных учреждений Сибирского отделения Академии наук СССР в районах городов Новосибирска и Иркутска на Министерство электростанций с использованием для этой цели строительных организаций «Новосибирскгэсстрой» и «Ангаргэсстрой».

12. Признать целесообразным перевести Институт по безопасности работ в угольной промышленности восточных районов из города Новосибирска в район Кузнецкого угольного бассейна. Совету Министров РСФСР в месячный срок рассмотреть этот вопрос.

13. Обязать Новосибирский горисполком выделить в 1957 г. 60 квартир для научных работников Сибирского отделения Академии наук СССР.

14. Поручить Министерству высшего образования СССР рассмотреть вопрос о переводе в районы Сибири и Дальнего Востока высших учебных заведений городов Москвы и Ленинграда, нахождение которых в этих городах нецелесообразно, и свои предложения представить в установленном порядке в 3-месячный срок.

Первый председатель СО АН СССР

ЛАВРЕНТЬЕВСКАЯ ЗАКВАСКА

Еще перед выходом постановления Лаврентьев и Христианович отправились по Сибири, чтобы посмотреть, куда «посадить» этот новый центр. Сначала они побывали в Томске, где их встретили весьма неприветливо. Томичи полагали, что находятся уже на весьма высоком научном уровне и что помощь столицы им не требуется, а если уж у государства имеются деньги, то пусть оно развивает их начинания.

Следующим городом стал Иркутск, где отношение к идее тоже было весьма хмурое. Там вообще недоумевали: для чего это нужно? В Новосибирск приехали, уже готовясь к нерадостной встрече. Но здесь, вопреки ожиданиям, их встретил радушный прием руководства Западно-Сибирского филиала Академии наук. Новосибирские ученые полностью поддержали идею, заверили, что окажут всемерную поддержку, и даже стали торопить: чем быстрее будет создан научный центр, тем больше пользы! Это и решило вопрос о местонахождении Академгородка.

Нельзя не сказать и об общем настрое большой Академии, весьма ревниво отнесшейся к инициативе ученых, не понимавшей, для чего нужно увозить из Москвы лучшие кадры, недоумевавшей, почему нельзя руководить наукой из столицы? Не понимали Лаврентьева даже на уровне президента Академии наук. Говорилось: «Ну, привезете этих ученых, они сломаются и вернутся назад. Ничего у вас не получится!» Да и многие специалисты рассуждали так: «Зачем я туда поеду? Я живу на проспекте Ленина. Рядом - академические учреждения. Если нужно с кем-либо встретиться, это можно легко сделать и на квартире, и в институте. А что будет в Сибири? Какой-то шатер?». На это Лаврентьев отвечал: «У нас будет именно такая обстановка, которая предусматривает взаимодействие наук. Причем это взаимодействие «заложено» в сам проект, все будет расположено рядом, удобно».

Другие возражали:

– У вас университета даже нет!

– Будет университет!

– Позвольте, как работать, если нет приличной библиотеки?

– Будет библиотека! Одну из московских библиотек переместим в Сибирь!

И действительно, одна из самых крупных библиотек Москвы с огромным фондом научно-технической литературы перекочевала сюда, и ей приготовили прекрасное здание.

Выдвигался и такой довод: «Я-то согласен, но вот моя жена - ни в какую!» Ответ следовал незамедлительно: «Ну что ж, в Сибири много прекрасных женщин, и они смогут вам заменить несговорчивую супругу!»

Подбирая кадры, работая над организацией Сибирского отделения, Лаврентьев не хотел, чтобы новое дело превратилось в некую кампанию, действующую по принципу: пошумели - и разошлись. Поэтому, встречаясь с претендентами, с теми, кто был согласен, ставил непременное условие: выезжать в Сибирь не на время, а на всю жизнь! Нет ли таких, кто стремится показать себя в новом престижном деле, а затем удалиться в Москву? Поэтому он лично беседовал практически со всеми, в том числе и со мной.

А.А. Трофимук. Из книги «Главный геолог»

Первый институт

7 июня 1959 г. на основе Постановления Совета министров СССР № 564 от 18 мая 1957г. и Постановления Президиума АН СССР № 448 от 7 мая 1957г. в составе 10 институтов создан Институт гидродинамики.

21 июня ПЕРВЫМ директором Института гидродинамики СО АН СССР утвержден академик М. А. Лаврентьев. Определены основные научные определения деятельности: математические модели гидродинамических процессов; гидродинамика взрыва и детонации; гидроимпульсные процессы; гидравлика и фильтрация; механика деформируемого твердого тела.

А в декабре того же года был заложен фундамент здания института гидродинамики. ПЕРВЫЙ ковш грунта из котлована под его здание вынул машинист экскаватора М. Г. Ширяев, ПЕРВУЮ бадью с бетоном опустил машинист башенного крана А. П. Сидоренко. На возводимых этажах здания часто можно было видеть М. А. Лаврентьева.

Первый ребенок

«Конечно, Академгородок – место в те времена экзотическое и очень приятное, комфортная жизненная среда. Не зверская школа с преподаванием английского, ровный подбор учеников, поголовно ориентированных (и практически на 100% поступивших) в вузы. Довольно богатая светская жизнь: от закрытых кинопоказов до коллективных приемов столичных театров в ДУ. Особенности нашей семьи – работа “витриной социализма”. Довелось дома принимать и Герасимова, и Берегового, и Армстронга.

Кроме того, не проходили мимо нашей квартиры и менее официальные личности, например, Ким с Якушевой, Городницкий и другие известные барды. Они просто у нас жили, в те времена, когда гостиница “Золотая Долина” еще не была построена. Очень хорошо помню гулянья на Новый год и Масленицу у ДК “Академия” под предводительством майора Морковина, и первые маевки (Интернедели) в НГУ».

Первое общее собрание СО АН СССР

Первое Общее собрание Сибирского отделения проходило с 15 по18 мая 1958 г., многие участники собрания приехали в Сибирь впервые и знали ее, по словам академика И. Н. Векуа, «лишь по географическим картам и литературным источникам».

Собравшиеся обсудили обширную программу научных исследований, вопросы строительства новосибирского Академгородка и выбрали Президиум Сибирского отделения.

Академик И. Н. Векуа вспоминал, что во время собрания ученым показывали строительную площадку – будущий Академгородок: «Сперва мы прошли по участкам, где должны протянуться жилые кварталы, а затем все собрались на открытой площадке около сооружавшегося тогда здания Института гидродинамики… С возвышения, где мы стояли, можно было обозревать места расположения будущих институтов, а рядом был выставлен план-макет городка. Поблизости виднелись непрерывно передвигающиеся огромные строительные краны, при помощи которых рабочие возводили стены института и пяти жилых зданий. До нас доходил со всех сторон гул тракторов, корчевавших лес, бульдозеров и экскаваторов, рывших глубокие ямы для будущих сооружений».

Первый детский сад

Многие молодые семьи приехали в Золотую долину с маленькими детьми. Ребишкам там, разумеется, было раздолье – летом они искали приключений среди отцовских приборов и агрегатов, а зимой катались с горок и устраивали лыжные экспедиции на местах будущих улиц. Поскольку семьи были молодые, а мамы и папы – люди занятые, по предложению Веры Евгеньевны Лаврентьевой был организован детский сад.

По воспоминаниям М. А. Лаврентьева: «Огромную роль в становлении коллектива "Золотой долины" сыграла моя жена Вера Евгеньевна. По ее инициативе в одном из бараков устроили домашний детский сад. Руководила им (поскольку жены тоже хотели работать, а не сидеть дома) сначала жена Кудинова, а потом жена завхоза Института гидродинамики.

Городское начальство считало наше поселение незаконным и вредным. Мне сказали: "Мы пришлем трактор, чтобы снести твою рухлядь". Я ответил: "Ничего из этого не выйдет; такими угрозами у нас в "Золотой долине" мамы пугают деток: "Не будешь есть кашу, придет злой дядя и сломает наш дом..." После этого разговора к нам прислали инспектора по детским садам. После осмотра "объекта" инспектор сказал Вере Евгеньевне: "По правилам ваш детский сад надо закрыть, но многие детсады в городе могут позавидовать вашему...

...Наше поселение, а вместе с ним детский сад и столовая просуществовали около двух лет, пока в Академгородке не построили первые дома с удобствами».

Из книги «Век Лаврентьева»

Первый музей

23 июня 1958 г. при Институте геологии и геофизики на основании приказа директора института академика А. А. Трофимука создается Центральный геологический музей как самостоятельное структурное научное подразделение в статусе лаборатории.

Идея создания коллекций руд и минералов Сибири зародилась еще в стенах Горно-геологического института западно-сибирского филиала СССР и принадлежит профессору Г. Л. Поспелову. В Институте геологии и геофизики, где в 1958 г. не хватает рабочих площадей, тем не менее, находится место для первого музея Академгородка.

Сейчас в коллекции музея – десятки тысяч минералогических, палеонтологических образцов, образцов метеорита, полезных ископаемых и т. д.

Первые вступительные экзамены в НГУ

С 1 по 15 августа 1959 г. в НГУ прошли ПЕРВЫЕ вступительные экзамены. Своего помещения у университета в то время еще не было, и экзамены проводились в корпусе строительного института на ул. Добролюбова. Из 1023 абитуриентов на первый курс зачислили 189 человек на дневное отделение и 119 – на вечернее.

Как потом вспоминал первый ректор НГУ И. Н. Векуа, пропаганде университета во многом помогли новосибирские журналисты, довольно много говорившие о новом вузе в печати и по радио.

Первая школа

2 сентября Новосибирский горисполком утверждает решение государственной приемочной комиссии и разрешает все также «в порядке исключения» начать учебные занятия в школе на 920 мест в микрорайоне «А» Советского района. Школе присваивается номер 130. Здесь же временно размещается Новосибирский государственный университет.

По воспоминаниям В. Д. Ермикова:

«Вскоре нас [строительную бригаду «тюменцы»] перевели на строительство здания классом повыше – школы № 25 (ныне – Новосибирская гимназия № 3), и мы вновь начали с первого этажа, но уже с облицовки стен белой плиткой. Тогда я еще не знал, что школа, которую я строю, станет моей «семейной». В ее стенах я сдал в 1960 г. вступительные экзамены в НГУ, а потом там учились моя дочь и внуки».

Первая лекция в НГУ

26 сентября 1959 года первый учебный год в НГУ начался лекцией академика Сергея Львовича Соболева. Тогда НГУ располагался в здании школы № 25, поскольку строительство здания НГУ еще не было закончено.

Поздравляя студентов, он сказал: «Мне как-то повезло – в 1953 году, когда открывалось новое здание Московского государственного университета на Ленинских горах, мне пришлось читать первую лекцию в этом здании. Сейчас на мою долю выпала не менее высокая честь – прочитать сегодня первую вступительную лекцию по высшей математике в НГУ».

Из воспоминаний академика C. Л. Соболева:

«Идея создания университета в Академгородке носилась в воздухе. По-моему, она пришла нам всем, инициаторам СО АН, одновременно, потому что все мы понимали, что без постоянного притока молодых людей нельзя создать настоящие научные школы. Значит – нужен постоянный приток молодежи, нужен университет. Не думаю, чтобы эта мысль принадлежала персонально кому-нибудь: индивидуального авторства здесь нет».

Университетская жизнь. 1984. № 25.

Из воспоминаний Ю. Г. Решетняка

Мысль о том, что при новом научном центре должен быть создан университет – кузница кадров, у создателей СО АН возникла на самом раннем этапе, и в августе 1959 г. был организован первый прием. Позже из студентов других вузов набрали второй курс. Хотя сразу возникло разделение по специальностям, лекции все слушали вместе, в здании нынешней гимназии № 3.

Университетская жизнь. 1984. 28 августа. № 26—27.

Первый ректор НГУ

Илья Несторович Векуа переехал в Новосибирск в 1958 г., через год после принятия постановления об образовании Сибирского отделения Академии наук СССР. Здесь он возглавил основанный им теоретический отдел в Институте гидродинамики.

С апреля 1959 г. по 1964 г. руководил Новосибирским университетом, он был одним из основателей и первым ректором НГУ. Он сформулировал и воплотил основные направления организации учебного процесса, которые позволили университету встать в один ряд с мировыми центрами по подготовке квалифицированных научных кадров.

Из воспоминаний И. Н. Векуа, первого ректора НГУ: «С самого начала основатели Сибирского отделения были озабочены вопросом обеспечения будущего центра научными кадрами. В первый период достаточно было привлекать новых сотрудников из Москвы, Ленинграда и других городов страны, но, чтобы иметь постоянный источник для пополнения сибирских учреждений научными силами, надо было организовать подготовку кадров на месте. Так зародилась идея университета в Новосибирске».

Векуа И. Н. Высшая школа в научном центре Сибири, Вестник АН СССР. 1964. № 6.

О. Н. Марчук: «... Илья Несторович предложил мне стать ответственным секретарем Приемной комиссии университета. Во время этой работы я лучше узнала Илью Несторовича с профессиональной стороны, с организаторской.

Он был очень мудрым ректором: требовал хорошей работы, но не вмешивался в мелочи. Разговаривал со всеми тихим, хрипловатым голосом, взвешивая каждое свое слово. В то время был ажиотаж вокруг приемных экзаменов в институты. В нашем университете на некоторых факультетах было по 10—12 абитуриентов на одно место. Естественно, что сотни молодых людей и их родителей приходили разговаривать, чтобы доказать свои права на первоочередность поступления в университет. <...> Предположим, на какой-то факультет надо принять 100 человек. 30 абитуриентов получили на экзаменах 25 баллов – следовательно, зачислялись без разговоров. 50 претендентов получили 24 балла – они оже зачислялись целиком. 250 человек получили 23 балла. Кого из них зачислить на оставшиеся 20 мест? Здесь нужно было принимать во внимание несколько обстоятельств <...>. И вот Векуа очень умело подбирал критерии на эти оставшиеся места. Все фиксировалось в протоколе, и поэтому не было ни одной жалобы на неправильное зачисление в университет.

Из книги О. Н. Марчук «Сибирский феномен. Академгородок в первые двадцать лет. Воспоминания»

Первая библиотека

В 1959 году, вместе с НГУ, на свет появляется и университетская библиотека: в комнате площадью 24 кв. метра двое сотрудников, составлявшие тогда весь штат, обслуживали первых читателей. Тогда в библиотеке было немногим более трех тысяч книг, однако многие из них позже стали библиографической редкостью. Создав собственную библиотеку, Сибирское отделение Академии наук сделало еще один шаг к закреплению своего статуса.

Первый джазовый оркестр

На одной из площадок Академгородка была сооружена открытая сцена-площадка.

Марлен Еновкович Топчиян со своим другом Всеволодом Бородиным решили организовать джаз-оркестр в 1959 г. Развлечений для молодежи тогда еще практически не было, поэтому и студенты, и молодые сотрудники Сибирского отделения предложение приняли. Нашли скрипки и гитары, баяны и ударные, саксофоны и трубы. И стали выступать с концертами в конференц-зале Института гидродинамики и на открытой самодельной сцене-площадке напротив Президиума.

Из воспоминаний М. Е. Топчияна:

«В бытность свою студентом МФТИ я был старостой студенческого оркестра, сам играл на аккордеоне. А когда в 1959 г. в Городок приехал другой физтеховец, Всеволод Бородин, имеющий музыкальное образование, нам захотелось создать джазовый оркестр. В ЦУМе мы увидели инструменты для нашей самодеятельности. Стоили инструменты бешеные по тем временам деньги — пять тысяч! Обратились в профсоюз: ‘‘Ну что вы! Как можно! У нас таких денег нет!’’. Обратились к Лаврентьеву (понадеявшись на фонды СО АН): ‘‘Конечно, молодежь должна как-то отдыхать... Сразу я проблему не решу, дайте пару дней...’’. Через пару дней вызывает нас — придумал: ‘‘Я и вице-президент Академии наук, и председатель Сибирского отделения, и директор института. А зарплату получаю только как вице-президент. Я обратился в Президиум, мне начислят зарплату — пять тысяч рублей, как раз вам на оркестр’’. Инструменты мы купили, и оркестр довольно успешно просуществовал несколько лет».

Первая олимпиада

Первая Всесибирская физико-математическая олимпиада школьников была проведена в течение 1962 года по инициативе ведущих ученых Сибирского отделения Академии наук СССР. Многие из них уже участвовали в организации и проведении математических олимпиад в Москве, Ленинграде и других городах. Для проведения первой Всесибирской олимпиады был создан Олимпиадный комитет Сибирского отделения Академии Наук, в работе которого участвовали академики М. А. Лаврентьев, С. Л. Соболев, А. И. Мальцев, Г. И. Будкер. Первый тур Олимпиады был заочный, задачи были опубликованы в газете «Комсомольская правда», журнале «Наука и жизнь», и распространялись непосредственно по многим школам Сибири, Дальнего Востока, Казахстана и Средней Азии. После проверки решений задач по математике и физике Олимпиадный комитет через органы народного образования разослал приглашения на второй тур олимпиады, который совпадал с областными и краевыми олимпиадами. Таким образом, Всесибирская олимпиада, успешно вписалась в складывающуюся систему Всероссийских, а впоследствии, и Всесоюзных олимпиад школьников.

Победители второго тура Всесибирской олимпиады и участники, успешно прошедшие собеседование с представителями Олимпиадного комитета СО АН, выезжавшими для проведения второго тура, были приглашены в Первую летнюю физико-математическую школу, проходившую в Новосибирском Академгородке в июле и августе 1962 года. Лучшие ребята из этой школы и составили первый набор Физико-математической школы-интерната, открывшейся в Новосибирске в январе 1963 года.

Из воспоминаний В.В. Пархомчука:

«В газете я прочитал задачу Всесибирской олимпиады и решил ее – отправил ответ. Меня заинтересовала задача, потому что я тогда работал в радиокружке, где мы делали радиостанции и переговаривались по ним, как по мобильным телефонам. Задачу я решил, и мне пришло приглашение в Барнаул. Я приехал, выполнил письменную часть олимпиады. Главным там был академик Д. В. Ширков, который работал в Институте математики в Академгородке. Он возглавлял делегацию, которая отбирала школьников. Я достаточно хорошо все решил, он меня пригласил, говорит: ‘‘Приезжай в Новосибирск, в летнюю школу. Если будут проблемы с деньгами, мы тебе вышлем на билет’’. Я так обиделся, говорю: ‘‘А почему вы решили, что я бедный?’’, а он: ‘‘У тебя такие сапоги, штаны...’’. В общем, внешний вид мой его смутил, а я-то думал, что одет необычайно модно. Я обиделся. И потом, когда я уже был член-корреспондентом, мы вспоминали эту историю с Ширковым. Смеялись...»

Первая в стране ФМШ

Специализированная физико-математическая школа в Новосибирске была учреждена постановлением Совета Министров СССР 23 августа 1963 года по предложению академика М.А. Лаврентьева. Реально же школа приступила к работе еще в январе 1963 года, до выхода постановления Правительства, под личную ответственность Михаила Алексеевича, став начальным звеном триединой системы подготовки кадров для науки: «школа – университет – академия наук». Первую лекцию для учеников ФМШ прочитал 21 января 1963 года член-корреспондент АН СССР А.А. Ляпунов.

Цель создания физико-математической школы - выявление детей, проявивших склонности и способности к изучению математики, физики, а в дальнейшем химии и биологии, и создания условий для развития творческих способностей школьников, их самостоятельности, интереса к научной деятельности.

Образовательная программа и стратегия развития ФМШ формировались Ученым советом. Первый председатель Ученого совета ФМШ — член-корреспондент АН СССР А. А. Ляпунов. ФМШ была придумана летом 1962 г. одновременно с проведением первой Летней школы. Г. И. Будкер предложил создать физико-математическое училище в системе ПТУ и техникумов. В конце августа 1962 года М. А. Лаврентьев и В. Н. Столетов направили в Правительство РСФСР письмо с этим («лаборантским») проектом ФМШ. А. А. Ляпунов отстаивал другую концепцию: ФМШ как учебное заведение, нацеленное на фундаментальную подготовку учащихся с целью более раннего вхождения в науку. Постепенно идея Ляпунова была признана более перспективной и для её реализации А. А. Ляпунов был назначен председателем Ученого совета ФМШ.

Л. А. Лукьянчиков: «ФМШ — детище Лаврентьева, его идея. Ведь ФМШ — не просто школа при НГУ, это целая система отбора талантливых детей, продуманная система их обучения. О роли университета для СО АН Лаврентьев говорил постоянно, повторял: "Готовьте себе учеников", "Каждый ученый должен быть и учителем", "Ученики должны превзойти своего учителя". Забота об университете словами не ограничивалась. Я сам слышал, как Михаил Алексеевич занимался вопросом, какие именно кровати закупить студентам в общежитие. Векуа был первым ректором и сделал для НГУ немало, но создал НГУ Лаврентьев».

Из воспоминаний В.В. Пархомчука:

«Лекции в летней школе ФМШ нам читали А. М. Будкер, А. А. Ляпунов. Такие бородатые серьезные профессора. Помню, мне было даже сложно представить, что люди такой величины тратят свое время на наше обучение. Оглядываясь на это время сегодня, я понимаю, что обучать по педагогическим правилам они не умели, они на нас учились учить! Мы вместе с ними были в школе. И это, наверное, одно из самых великолепных сотрудничеств, которое было у меня в жизни. А еще это была возможность стать частью той гениальной программы развития науки, которую здесь реализовывал М.А. Лаврентьев и другие. Мы – мальчишки из деревни – неожиданно стали частью очень большого дела».

Первый клуб

Кафе-клуб «Под интегралом» был организован молодыми учеными в новосибирском Академгородке в декабре 1963 года и являлся одним из ярких символов «Хрущевской оттепели».

Из воспоминаний президента клуба «Под интегралом» А. И. Бурштейна:

«Интеграл стал созвездием клубов по интересам, предоставляя свою площадку всем, кто горел идеей организовать что-либо стоящее. Установились контакты с клубами других городов. Экспедиционный корабль с агитбригадой «Интеграла» на борту курсировал по Оби под собственным флагом. В размахе этой деятельности, в энтузиазме, которым она питалась, было немало романтики, характерной для того времени. Страна была похожа на выздоравливающего, только что покинувшего больницу и с восторгом всматривающегося в самую обычную непритязательную жизнь. Будущее представлялось только лучшим, а в Академгородке — и вовсе прекрасным, поскольку все вокруг строилось, дома и институты росли как грибы, всем находилось место под солнцем, дерзай — и воздается...

Устав клуба провозглашал:

Клуб "Под интегралом" — самородная, самовольная, самодельная, самосовершенствующаяся, самоуправляемая, самопрограммируемая, самоокупаемая, саморекламирующаяся, самоохраняемая... самоорганизация академгородковцев.

Его задачи: обеспечить членам клуба свободный обмен знаниями и опытом. Содействовать взаимопониманию, содружеству и сотрудничеству. Способствовать возникновению и прогрессивному развитию различных любительских клубов».

Из книги «И забыть по-прежнему нельзя...»

Первый конкурс красоты

Из воспоминаний министра странных дел клуба «Под интегралом» Г. П. Безносова:

«Интегральцы тоже любили эти торжества и старались отгулять их на уровне мировых стандартов. Восьмого марта 1964 года был объявлен Первый конкурс красоты. Наслушавшись запрещенных тогда иностранных "голосов" и насмотревшись тайно ввезенных в страну глянцевых журналов для мужчин и женщин, продвинутые министры клуба ("клубни") решили облегчить себе жизнь и напрячь «клубничек». Развесили по институтам призывы на конкурс красоты "Мисс-Интеграл", заготовили призы, назначили себя членами жюри и стали ждать экспромтов.

Не будучи уверенными в дамской смелости, решили пригласить профессиональных артисток для затравки. Я дружил с артистами Театра оперы и балета. В свои выходные понедельники они приезжали ко мне в гости, чтобы покататься на лыжах зимой или покупаться в Обском море летом, а вечером попить хорошего вина. Поддержав идею конкурса, несколько балерин согласились стать претендентками на звание мисс-интеграл. Этим уже был гарантирован успех шоу.

В то время появилась кинокомедия "В джазе только девушки", в которой двое мужчин скрываются под женскими одеяниями. Решили разыграть на конкурсе и этот вариант. Я уговорил танцовщика театра выступить в женской роли. Но на конкурс по какой-то неизвестной причине он не приехал. А артисты привезли белые парики с косичками Петровских времен для мужского жюри и один высокий женский парик, про грим забыли.

Я же в это время пытался найти исполнителя главной роли. Бесцеремонно надевал парик на наших министров и выслушивал мнения остальных. Когда же они напялили парик на меня, то единогласно приговорили "жертву" к подвигу. Инициатива наказуема.

… Наталья Лосева дала мне какое-то выходное платье, шаль и туфли на среднем каблуке 39-го размера — на мои ступни 42-го размера! Вот тогда-то я и осознал, что значит фраза "искусство требует жертв".

Прима балерина Флора Кайдани декорировала меня своей косметикой и благословила на конкурс задержавшуюся, как было объявлено, "артистку балета" под именем Земфира. Жюри уже знало ее подноготную и «лоббировало» выигрыш. Тем не менее, нужно было держать марку прославленного театра, напрягать не только зажатые "в кулак" пальцы ног, но и голосовые связки, и мозговые извилины в конкурсах: литературном (буриме), художественном (рецензирование абстрактных картин Славы Воронина), танцевальном (белый вальс), и еще каких-то. Счетная комиссия информировала собравшихся, что Земфира в лидерах..»

Из книги «И забыть по-прежнему нельзя...»

Первый всесоюзный фестиваль бардовской песни

С 7 по 11 марта 1968 г. в новосибирском Академгородке прошел первый Всесоюзный фестиваль авторской песни, проведенный клубом «Под интегралом», по инициативе А. Бурштейна, Г. Безносова, В. Меньщикова, Г. Яблонского.

На фестивале состоялся единственный публичный концерт в СССР вынужденного вскоре эмигрировать Александра Галича. Участие ведущих авторов-исполнителей страны и, в частности, Ю. Кима, В. Бережкова, свободная творческая атмосфера, активные дискуссии круглого стола, привлекли многочисленных зрителей и вызвали большой общественный резонанс как в стране, так и в мире.

Из воспоминаний президента клуба «Под интегралом» А.И. Бурштейна:

«Из 27 авторов 22 иногородних, причем 11 — лауреаты городских, зональных или всесоюзных конкурсов и слетов. Завершает программу выступление А.А.Галича, тоже с тремя конкурсными песнями. Перед выходом он нервничал, расхаживал за кулисами в обнимку с гитарой, глотал валидол. А вышел и спел "Памяти Пастернака", "Мы похоронены где-то под Нарвой" и "Балладу о прибавочной стоимости". Зал встал, аплодируя. Выбор жюри был предрешен. Галич занял первое место. Вторым был Ю. Кукин, третьим – А. Дольский, и еще С. Чесноков — не бард, но великолепный исполнитель и живая антология песен Галича по сию пору.

Галич был готов к тому, что его первое выступление окажется последним. Спокойно принял известие о том, что по указан РК КПСС от дальнейшего участия в фестивале он отстраняется. Я тоже с легким сердцем сообщил ему об этом, заранее зная, что этому решению не устоять против любопытства влиятельной нашей элиты, для которой был резервирован концерт лауреатов фестиваля в зале Дома ученых. Так оно и случилось. И тогда уж мы потеснили остальных, отдав Галичу целое отделение. Это был единственный настоящий его концерт в СССР, при аншлаге, в присутствии всей аккредитованной при фестивале прессы, под камерами двух кинохроник. Его записывали на несколько магнитофонов одновременно, и эти записи разошлись впоследствии по всей стране».

Из книги «И забыть по-прежнему нельзя...»

Редакция благодарит Анастасию Безносову-Близнюк за помощь в подготовке разделов «Первый клуб», «Первый конкурс красоты», «Первый фестиваль бардовской песни» и предоставленные архивные фото и материалы (Интегральный музей-квартира повседневности Академгородка)